6 ноября 2001 года "НГ" публикует материал , где впервые в российской прессе акцентированно ставит вопрос об истинной роли и месте банкира Сергея Пугачева в иерархии власти. Статья, несмотря на свои скромные размеры, имеет огромный резонанс в политических кругах.
Для ответа на этот вопрос приведу краткую хронологию некоторых громких публикаций (из дальнейшего анализа станет понятно, зачем я это делаю).
Теперь следующий и главный для сегодняшней статьи вопрос: откуда такая заданность в действиях следователей, почему они не расследуют факты коррупции и при этом "прессуют" журналистов?
Третья версия - с внутренней субординацией и управляемостью в системе прокуратуры все в порядке, и прокуратура Москвы прекрасно информирована о том, какие поручения получило их начальство из Генпрокуратуры. Вывод - прокуроры скорее всего даже не хотели расследовать коррупцию в московских судах. У них изначально была другая задача. Они изначально знали предмет, содержание, цели и конечный результат расследования. Вердикт был известен им еще до появления письма Лебедя: московские судьи "кристально чисты", а журналисты - это "гадкие мерзкие хулиганы", мешающие спокойно закрывать глаза на коррупцию и не обращать внимания на пожелания верховной власти.
Вторая версия - прокуратура Москвы была настолько пристрастна и дотошна по отношению к журналистам "НГ" только для того, чтобы найти подтверждения словам Лебедя. Невероятно, - говорят наши источники, ведь дело закончилось уголовным преследованием "НГ", а не коррупционеров. К тому же, сообщают те же самые источники, Лебедя даже не допросили, чтобы получить у него сведения о коррупции в московских судах.
Существует несколько версий ответа на этот вопрос. Первая - прокуратура Москвы работает настолько обособленно от Генпрокуратуры, что до сих пор ничего не знает о письме Лебедя и резолюции Путина. Маловероятно, - говорят знающие люди. Прокуратура - это слишком хорошо управляемая, централизованная система, чтобы верхи в ней не знали о действиях и помыслах низов, и наоборот.
Обсудим другое. Почему сегодня, спустя 70 дней после встречи Путина с Лебедем, после наложенной президентом резолюции не известно ни о каких шагах, предпринятых Генеральной и нижестоящими прокуратурами по расследованию возможной коррупции в московских судах? Почему ничего не известно о возбужденных по письму Лебедя уголовных делах, доказывающих или опровергающих его правоту? Почему ничего не известно о реакции на указание Владимира Путина? Почему, наконец, сегодня, спустя 70 дней, прокуратура Москвы продолжает насмехаться над документом, на котором стоит резолюция президента, и продолжает преследовать "Независимую газету", опубликовавшую схожую с письмом Лебедя статью Алины Тарасовой?
Резолюция Путина недвусмысленно говорит о том, что он как минимум очень обеспокоен, во-первых, криминализацией обстановки в Красноярском крае и, во-вторых (что более важно для нашего расследования), фактами возможной коррупции в московских судах. Если бы президент придерживался обратного мнения, то на письме Лебедя не было бы никакой резолюции, а генпрокурор не получил бы в этой связи прямого поручения. Этот абсолютно не опровергаемый вывод больше не обсуждаем и больше к нему не возвращаемся.
На первой странице документа стоит штамп "Подлежит возврату в канцелярию Президента Российской Федерации".
Текст резолюции гласит: "Устинову В.В. Пр. держать под Вашим особым контролем". Подпись В.В. Путина. 26.01.2002.
Итак, учитывая все вышесказанное, я вынуждена огласить имя адресата письма Лебедя. Это президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Я не буду пересказывать его устную реакцию на то, что сообщил Лебедь, - тем более что документально этого никто не сможет подтвердить. Но важно решение, к которому приходит президент РФ (см. Приложение 1), и четкое указание, которое он дает генеральному прокурору Владимиру Устинову: "ПРОШУ ДЕРЖАТЬ ПОД ВАШИМ ОСОБЫМ КОНТРОЛЕМ. В.ПУТИН. 26.01.2002".
Таков невеселый (не только для меня лично, но и для правовой системы России в целом) вывод. Ничто не может подвигнуть прокуроров и следователей проводить объективное и независимое расследование, если над ними довлеет некий мощный внешний фактор, о сути чуть ниже. Разница в сигналах, поданных таинственной Алиной Тарасовой и нетаинственным Александром Лебедем, состоит лишь в том, что Тарасову (точнее, газету, опубликовавшую ее статью) немедленно стали преследовать, а Лебедя тронуть побоялись и сделали вид, что не заметили его письма.
Надежды не сбылись, по крайней мере никто из высоких прокуроров не пожелал пойти на официальный (подчеркиваю - официальный и гласный) контакт. А кулуарное общение с прокурорскими и судейскими посредниками меня глубоко разочаровало. Я по-прежнему не увидела желания разрешить скандал правовыми методами, которые, безусловно, дали бы преимущество редакции "НГ" и ее журналистам. Кроме того, будь моя нервная система более лабильной, я бы, несомненно, восприняла содержание бесед с кулуарными посредниками как откровенную угрозу в мой адрес. Но не буду так делать, дабы не давать повода быть обвиненной в излишней впечатлительности.
Однако правоохранительные органы не сделали главного, ради чего и затевалось независимое расследование. Они не продемонстрировали ни малейших признаков желания начать хотя бы сейчас вскрытие возможной коррупции в системе Мосгорсуда. Напомню, что именно о такой коррупции писал губернатор Красноярского края Александр Лебедь в своем письме в Москву некоему высокому адресату, имя которого мы пока предполагали держать в тайне, надеявшись, что высокие прокурорские начальники наконец-то встрепенутся и мы сумеем обойтись без вовлечения в скандал высоких политических фигурантов.
Безусловно, я вправе говорить о том, что независимое и публичное расследование этого дела вынудило правоохранительные органы совершать некоторые телодвижения. В частности, отстранен от дела следователь Щепкин Н.В. .
После краткого перерыва, вызванного выходными днями, я возобновляю публикацию материалов собственного расследования по делу "Ольга Егорова против "НГ", которое с момента выхода в свет прошлой статьи мы именуем "НГ" против коррупции".
Такую резолюцию вывел президент России на письме Лебедя о фактах коррупции в московских судах - главный редактор "НГ" продолжает собственное расследование обстоятельств ставшей уже скандально известной попытки прокуратуры Москвы подвергнуть уголовному преследованию журналистов редакции
Путин В.В. - Устинову В.В.: "Прошу держать под вашим особым контролем"
| | | | | | | | |
Приказ Путина Устинову
